17.11.2012 в 11:52
Стилински вырулил на параллельную улицу, идущую по черте города, стараясь не прислушиваться к песне, но все равно чувствуя неприятное перекатывание в животе, откликающееся на лирику и вызывающее неприятные воспоминания о том, как Дерек… К черту! Стайлз переключил радиостанцию.
- Когда волчий вой разрывает ночь рыданием; когда ты – пустой, лишь алых глаз сияние**…
Шины издали совершенно ужасный звук, оставляя на асфальте черные полосы, а Стилински, чуть не отправившийся вместе с джипом в кювет, судорожно выключил магнитолу вообще, не собираясь слушать ни про «пугало» ни про «невинность», ни что-там-дальше, ни любую другую песню вообще, потому что на них ему сегодня определенно не повезло. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее, и пришлось встать на аварийку минут на пять, чтобы полностью успокоиться. Хорошо, что он еще не въехал в лес, уж там-то, по льду и довольно высокому снегу, он точно закончил бы сегодняшний день близким знакомством с каким-нибудь деревом.
- Идиот, - отругал он сам себя, с силой проводя ладонями по лицу и отказываясь верить в то, что он действительно так сильно нервничает.
Нервничать и правда было не из-за чего – вышедший его встретить Скотт выглядел веселым, из дома раздавался смех. Стайлз помахал ему и, вытянув с заднего сидения мешок с подарками, спрыгнул на заснеженную землю.
- Знаете, это читерство! – прямо сходу начал возмущаться Стилински, заходя в дом и скидывая обувь и куртку. – Вы по запаху определите, где чьи подарки! Это совершенно не круто, вдруг я решил подарить кому-нибудь нижнее белье, а?
МакКол рассмеялся и потянул Стайлза в гостиную, где стояла огромная ель, уже украшенная дорогими стеклянными шариками, фигурками и лентами, со сверкающим наконечником-звездой. От дерева так сильно пахло хвоей и лесом, что у Стилински тут же наполнился рот слюной – он любил этот запах с детства, но сейчас он казался каким-то слишком знакомым и пряным, от него вело. Точно. Именно так пах Дерек – почти неуловимо, естественно и очень, очень здорово.
- За этим запахом мы даже собственные уже не найдем, - фыркнул Айзек, двумя руками сжимая кружку с горячим шоколадом. Он отлично выглядел в джемпере из кремово-бежевой шерсти и джинсах, Стайлз даже немного позавидовал – все ребята были одеты по-новогоднему, назвать их вид повседневным язык не поворачивался, особенно хороши были девушки в цветных вязаных платьях. Сам же он перестал надевать что-то особенное на рождественские праздники с тех пор, как совсем вырос из алого свитера с белыми оленями, который за год до смерти купила ему мама. Правда, любовь к этому яркому цвету он так и сохранил на всю жизнь.
- Тогда отвернитесь все, - Стилински помахал мешком с подарками, вставая на колени перед елью, почти все пространство под которой было заполнено коробками в красивых обертках. Стая пофыркала, но разошлась по комнате, занявшись последними приготовлениями, позволяя ему спокойно распихать подарки по свободным местам, все в итоге перемешав и чуть не завалившись под дерево самолично.
- Могу с точностью до цветовой гаммы назвать содержание каждой упаковки, - улыбнулась Лидия, протягивая ему столовые приборы, которые нужно было разложить, и начала расставлять на праздничном столе подсвечники, пока Эрика проверяла готовность индейки в духовке. – Да и Дерека эфирным маслом не сбить со следа, так что зря ты так старался.
Стайлз проследил за ее взглядом и обернулся – Хейл сидел на верхних ступенях лестницы, уткнувшись в книгу и не замечая суетящихся внизу подростков.
- Ну, знаешь ли. Если бы и от меня хвоей всегда пахло, я бы тоже на елку внимания не обращал, - легкомысленно пожал плечами Стилински, и только после того, как Скотт закашлялся, понял, что ляпнул. Чертовы оборотни с их чертовыми животными повадками и фиксацией на обонянии. Стайлз только вздохнул, быстро осматривая потолок и запоминая новое расположение веточек омелы. Все они были перевешены. Кто бы сомневался, Эрика, кто бы сомневался.
- Ты серьезно, что ли? Мы только что прикончили десерт! – взмолился Скотт, когда Джексон достал Твистер и приглашающее помахал им в воздухе. Сидящие на диване и в креслах ребята, перекидывавшиеся в карты, мучительно застонали, милосердно заглушив загнанные трепыхания Стайлзова сердца. Серьезно, его вот-вот просто хватит удар, и это будет последнее Рождество в его не самой веселой жизни, потому что весь вечер, и вот уже полночи, он попадает в ситуации, которые смело могут занять топ-10 по неловкости за последние три года. Или они действительно вели себя точно так же все это время, просто для него это было естественно, и он ничего не замечал? Потому что – ну правда – каждый раз, когда все они по очереди рубились в новехонькую DOA***, так случалось, что Стилински сидел на подлокотнике кресла Хейла и периодически накрывал его руки своими, чтобы выполнить какую-нибудь дикую комбинацию, которые Дерек, выбирающий просто умопомрачительные стратегии боя, просто не считал нужным запоминать – отчего и проигрывал периодически, вызывая у Стайлза легкую досаду. В итоге получалось, что в тандеме они обыгрывали кого угодно без единого поражения, и стая их за это люто ненавидела, заставляя дарить друг другу абсолютно довольные улыбки. Сегодня, по привычке помогая Хейлу, который играл за Аяне – и, видит Бог, Стилински полностью поддерживал этот выбор, – уложить на лопатки Касуми Лидии, он начал ловить их обоих на том, что они постоянно и без необходимости нарушают личное пространство друг друга, и это… приятно. Когда красавица с фиолетовыми волосами победила, и Дерек с ухмылкой потянулся привычно похлопать его по колену, он отскочил в сторону, словно ошпаренный, заработав такие взгляды, что впору было удавиться прямо на месте. Впрочем, скорее всего они были вызваны тем, что Хейла было очень сложно заинтересовать чем бы то ни было, и стая слишком сильно начинала ощущать их разницу в возрасте, если Дерек занимался чем-то серьезным, пока все они дурачились. Так что создавать неловкие ситуации, связанные с игровым процессом, во время вовлечения в них Альфы, было, вроде как, негласное табу.
- Я буду водить, - тут же произнес Хейл, забирая у Уиттмора круг со стрелкой с таким видом, что никто не осмелился предложить замену. Стайлз же только облегченно вздохнул, после чего показал язык Эрике, но она только улыбнулась хитро, явно что-то замышляя, ну или сделав какие-то выводы, укрывшиеся от его внимания.
Над чем именно она так веселилась, он понял только через десять минут, стоя задом кверху, пропустив одну руку под грудью Лидии, другой почти обнимая бедро Бойда и судорожно стараясь не уехать ногами назад и не придавить тем самым Айзека, который практически лежал под ним. Джексон, стоящий в похожей позиции совсем рядом, справа, дышал ему в затылок, периодически толкая его и заставляя витиевато материться, а всю остальную стаю неприлично ржать, из-за чего их «человеческая многоножка»**** тряслась, грозясь обрушиться на пол.
- Джексон, левая нога зеленый, - Дерек сидел на полу, демонстрируя им, что не жульничает, и называет именно то, на что показывает стрелка, заодно следя, чтобы никто не коснулся поля локтем или коленкой. Судя по тому, что Стайлз видел, тот был полностью доволен ролью воды и мысленно превратил безобидную игру в тренировку ловкости и концентрации, что, несомненно, было умно, только вот выносливость щенков была в десятки раз больше, чем у людей. Но Эллисон, практически всем весом опирающуюся на Скотта, Хейл не дисквалифицировал.
- Стилински, опусти задницу, - проворчал Уиттмор и, когда Стайлз, чувствуя начинающуюся дрожь в руках, почти лег на Лейхи, перекинул через него ногу, сделав тем самым из их позы очень двусмысленную конструкцию. Прямо-таки совсем двусмысленную, потому что Стилински чувствовал, как к его заднице прижимаются бедра Джексона, а сам он расположился между раздвинутых ног Айзека. Бойд, чье лицо находилось где-то там, в непосредственной близости от их… близости, сначала сотрясался от беззвучного смеха, а потом, не выдержав, произнес:
- Парни, вас надо в порнушке снимать, у меня тут просто потрясающий ракурс.
- Молодец, Дерек, так держать! – подбодрила Эрика, ухохатываясь вместе с ним и чуть толкая Стилински под коленку локтем, вынудив дернуться, вжавшись в Лейхи всем телом. Тот особо не удивился, без труда принимая на себя его вес, в ожидании, когда он снова поднимется. Но руки Стайлза, один раз расслабившись, наполнились тягучим перенапряжением и отказывались снова его держать, заставив мучительно выдохнуть в прикрытое кудряшками ухо:
- Можно я сдамся или так немного полежу? Полчаса уже йогой занимаемся, это не игра, а тирания.
- Располагайся, - великодушно разрешил Айзек, ухмыльнувшись нависшему над ними двумя Джексону, который с тихим, вибрирующим рычанием, почти неслышным за шумом музыки, словно привязанный, потянулся вслед за Стилински. И вот теперь это стало действительно напоминать сэндвич.
- Господи, Уиттмор! – воскликнул Стайлз, когда тот чуть прижал его своим весом к Лейхи, который, в свою очередь, двинулся вверх, ему навстречу. – Держи себя в руках! Пожалей несчастного меня, я не хочу возглавлять список «Самые странные стояки у девственников в истории». Ты себе представляешь, как это запишут? «Этот неловкий момент, когда ты оказался между двух оборотней, потирающихся друг о друга, и им обоим окей»! Я вам обещаю, я всем растрещу, что у меня был с вами Твистер!
Следующий его вопль: «Ваша репутация будет безнадежно испорчена!» потонул в хохоте и звуках падающих в общую кучу тел. В суматохе Стилински упустил из виду, как сжал кулаки Дерек, впиваясь в собственные ладони когтями, и как все его беты вздрогнули уже не от смеха.
- Красиво, - пробурчал Стайлз в чью-то макушку, совершенно случайно выцепив взглядом вид из окна. – Прогуляемся?
URL комментария- Когда волчий вой разрывает ночь рыданием; когда ты – пустой, лишь алых глаз сияние**…
Шины издали совершенно ужасный звук, оставляя на асфальте черные полосы, а Стилински, чуть не отправившийся вместе с джипом в кювет, судорожно выключил магнитолу вообще, не собираясь слушать ни про «пугало» ни про «невинность», ни что-там-дальше, ни любую другую песню вообще, потому что на них ему сегодня определенно не повезло. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее, и пришлось встать на аварийку минут на пять, чтобы полностью успокоиться. Хорошо, что он еще не въехал в лес, уж там-то, по льду и довольно высокому снегу, он точно закончил бы сегодняшний день близким знакомством с каким-нибудь деревом.
- Идиот, - отругал он сам себя, с силой проводя ладонями по лицу и отказываясь верить в то, что он действительно так сильно нервничает.
Нервничать и правда было не из-за чего – вышедший его встретить Скотт выглядел веселым, из дома раздавался смех. Стайлз помахал ему и, вытянув с заднего сидения мешок с подарками, спрыгнул на заснеженную землю.
- Знаете, это читерство! – прямо сходу начал возмущаться Стилински, заходя в дом и скидывая обувь и куртку. – Вы по запаху определите, где чьи подарки! Это совершенно не круто, вдруг я решил подарить кому-нибудь нижнее белье, а?
МакКол рассмеялся и потянул Стайлза в гостиную, где стояла огромная ель, уже украшенная дорогими стеклянными шариками, фигурками и лентами, со сверкающим наконечником-звездой. От дерева так сильно пахло хвоей и лесом, что у Стилински тут же наполнился рот слюной – он любил этот запах с детства, но сейчас он казался каким-то слишком знакомым и пряным, от него вело. Точно. Именно так пах Дерек – почти неуловимо, естественно и очень, очень здорово.
- За этим запахом мы даже собственные уже не найдем, - фыркнул Айзек, двумя руками сжимая кружку с горячим шоколадом. Он отлично выглядел в джемпере из кремово-бежевой шерсти и джинсах, Стайлз даже немного позавидовал – все ребята были одеты по-новогоднему, назвать их вид повседневным язык не поворачивался, особенно хороши были девушки в цветных вязаных платьях. Сам же он перестал надевать что-то особенное на рождественские праздники с тех пор, как совсем вырос из алого свитера с белыми оленями, который за год до смерти купила ему мама. Правда, любовь к этому яркому цвету он так и сохранил на всю жизнь.
- Тогда отвернитесь все, - Стилински помахал мешком с подарками, вставая на колени перед елью, почти все пространство под которой было заполнено коробками в красивых обертках. Стая пофыркала, но разошлась по комнате, занявшись последними приготовлениями, позволяя ему спокойно распихать подарки по свободным местам, все в итоге перемешав и чуть не завалившись под дерево самолично.
- Могу с точностью до цветовой гаммы назвать содержание каждой упаковки, - улыбнулась Лидия, протягивая ему столовые приборы, которые нужно было разложить, и начала расставлять на праздничном столе подсвечники, пока Эрика проверяла готовность индейки в духовке. – Да и Дерека эфирным маслом не сбить со следа, так что зря ты так старался.
Стайлз проследил за ее взглядом и обернулся – Хейл сидел на верхних ступенях лестницы, уткнувшись в книгу и не замечая суетящихся внизу подростков.
- Ну, знаешь ли. Если бы и от меня хвоей всегда пахло, я бы тоже на елку внимания не обращал, - легкомысленно пожал плечами Стилински, и только после того, как Скотт закашлялся, понял, что ляпнул. Чертовы оборотни с их чертовыми животными повадками и фиксацией на обонянии. Стайлз только вздохнул, быстро осматривая потолок и запоминая новое расположение веточек омелы. Все они были перевешены. Кто бы сомневался, Эрика, кто бы сомневался.
- Ты серьезно, что ли? Мы только что прикончили десерт! – взмолился Скотт, когда Джексон достал Твистер и приглашающее помахал им в воздухе. Сидящие на диване и в креслах ребята, перекидывавшиеся в карты, мучительно застонали, милосердно заглушив загнанные трепыхания Стайлзова сердца. Серьезно, его вот-вот просто хватит удар, и это будет последнее Рождество в его не самой веселой жизни, потому что весь вечер, и вот уже полночи, он попадает в ситуации, которые смело могут занять топ-10 по неловкости за последние три года. Или они действительно вели себя точно так же все это время, просто для него это было естественно, и он ничего не замечал? Потому что – ну правда – каждый раз, когда все они по очереди рубились в новехонькую DOA***, так случалось, что Стилински сидел на подлокотнике кресла Хейла и периодически накрывал его руки своими, чтобы выполнить какую-нибудь дикую комбинацию, которые Дерек, выбирающий просто умопомрачительные стратегии боя, просто не считал нужным запоминать – отчего и проигрывал периодически, вызывая у Стайлза легкую досаду. В итоге получалось, что в тандеме они обыгрывали кого угодно без единого поражения, и стая их за это люто ненавидела, заставляя дарить друг другу абсолютно довольные улыбки. Сегодня, по привычке помогая Хейлу, который играл за Аяне – и, видит Бог, Стилински полностью поддерживал этот выбор, – уложить на лопатки Касуми Лидии, он начал ловить их обоих на том, что они постоянно и без необходимости нарушают личное пространство друг друга, и это… приятно. Когда красавица с фиолетовыми волосами победила, и Дерек с ухмылкой потянулся привычно похлопать его по колену, он отскочил в сторону, словно ошпаренный, заработав такие взгляды, что впору было удавиться прямо на месте. Впрочем, скорее всего они были вызваны тем, что Хейла было очень сложно заинтересовать чем бы то ни было, и стая слишком сильно начинала ощущать их разницу в возрасте, если Дерек занимался чем-то серьезным, пока все они дурачились. Так что создавать неловкие ситуации, связанные с игровым процессом, во время вовлечения в них Альфы, было, вроде как, негласное табу.
- Я буду водить, - тут же произнес Хейл, забирая у Уиттмора круг со стрелкой с таким видом, что никто не осмелился предложить замену. Стайлз же только облегченно вздохнул, после чего показал язык Эрике, но она только улыбнулась хитро, явно что-то замышляя, ну или сделав какие-то выводы, укрывшиеся от его внимания.
Над чем именно она так веселилась, он понял только через десять минут, стоя задом кверху, пропустив одну руку под грудью Лидии, другой почти обнимая бедро Бойда и судорожно стараясь не уехать ногами назад и не придавить тем самым Айзека, который практически лежал под ним. Джексон, стоящий в похожей позиции совсем рядом, справа, дышал ему в затылок, периодически толкая его и заставляя витиевато материться, а всю остальную стаю неприлично ржать, из-за чего их «человеческая многоножка»**** тряслась, грозясь обрушиться на пол.
- Джексон, левая нога зеленый, - Дерек сидел на полу, демонстрируя им, что не жульничает, и называет именно то, на что показывает стрелка, заодно следя, чтобы никто не коснулся поля локтем или коленкой. Судя по тому, что Стайлз видел, тот был полностью доволен ролью воды и мысленно превратил безобидную игру в тренировку ловкости и концентрации, что, несомненно, было умно, только вот выносливость щенков была в десятки раз больше, чем у людей. Но Эллисон, практически всем весом опирающуюся на Скотта, Хейл не дисквалифицировал.
- Стилински, опусти задницу, - проворчал Уиттмор и, когда Стайлз, чувствуя начинающуюся дрожь в руках, почти лег на Лейхи, перекинул через него ногу, сделав тем самым из их позы очень двусмысленную конструкцию. Прямо-таки совсем двусмысленную, потому что Стилински чувствовал, как к его заднице прижимаются бедра Джексона, а сам он расположился между раздвинутых ног Айзека. Бойд, чье лицо находилось где-то там, в непосредственной близости от их… близости, сначала сотрясался от беззвучного смеха, а потом, не выдержав, произнес:
- Парни, вас надо в порнушке снимать, у меня тут просто потрясающий ракурс.
- Молодец, Дерек, так держать! – подбодрила Эрика, ухохатываясь вместе с ним и чуть толкая Стилински под коленку локтем, вынудив дернуться, вжавшись в Лейхи всем телом. Тот особо не удивился, без труда принимая на себя его вес, в ожидании, когда он снова поднимется. Но руки Стайлза, один раз расслабившись, наполнились тягучим перенапряжением и отказывались снова его держать, заставив мучительно выдохнуть в прикрытое кудряшками ухо:
- Можно я сдамся или так немного полежу? Полчаса уже йогой занимаемся, это не игра, а тирания.
- Располагайся, - великодушно разрешил Айзек, ухмыльнувшись нависшему над ними двумя Джексону, который с тихим, вибрирующим рычанием, почти неслышным за шумом музыки, словно привязанный, потянулся вслед за Стилински. И вот теперь это стало действительно напоминать сэндвич.
- Господи, Уиттмор! – воскликнул Стайлз, когда тот чуть прижал его своим весом к Лейхи, который, в свою очередь, двинулся вверх, ему навстречу. – Держи себя в руках! Пожалей несчастного меня, я не хочу возглавлять список «Самые странные стояки у девственников в истории». Ты себе представляешь, как это запишут? «Этот неловкий момент, когда ты оказался между двух оборотней, потирающихся друг о друга, и им обоим окей»! Я вам обещаю, я всем растрещу, что у меня был с вами Твистер!
Следующий его вопль: «Ваша репутация будет безнадежно испорчена!» потонул в хохоте и звуках падающих в общую кучу тел. В суматохе Стилински упустил из виду, как сжал кулаки Дерек, впиваясь в собственные ладони когтями, и как все его беты вздрогнули уже не от смеха.
- Красиво, - пробурчал Стайлз в чью-то макушку, совершенно случайно выцепив взглядом вид из окна. – Прогуляемся?